Последние дни Господа на земле были насыщены кульминационными событиями. Чем ближе были страдания и смерть, тем больше на Него восставали силы тьмы, и тем больше в делах Иисуса проявлялось силы Божией.
Воскрешение Лазаря явило такую силу свыше, что многие Иудеи уверовали во Христа и никакие скептики и враги не могли более утверждать, что Христос совершает чудеса силою князя тьмы. Бог засвидетельствовал, что именно Он действует в Иисусе Христе.
Однако на священников, книжников и фарисеев это неоспоримое проявление силы Божией произвело обратное действие. Они поспешно собирают экстренное заседание синедриона с единственной целью: «Что нам делать? Этот Человек много чудес творит» (Ин. 11:47) – и принимают официальное решение убить Христа; «Первосвященники же и фарисеи дали приказание, что, если кто узнает, где Он будет, то объявили бы, дабы взять Его» (Ин. 11:57).
Еще одним чудом стало вхождение нашего Господа в Иерусалим. Это было исполнение пророчества Захарии. «Ликуй от радости, дщерь
Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се, Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидя на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» (Зах.9:9).
И вновь тысячи израильтян ликуют, а книжники и фарисеи исполнены досады, страха и ненависти. «Фарисеи же говорили между собою: видите ли, что не успеваете ничего? Весь мир идет за Ним» (Ин.12:19). Это событие и последовавшее за ним предательство Иуды подтолкнули их к решительным действиям: первоначально они намеревались убить Иисуса после праздника Пасхи.
Еще один эпизод привел в изумление всех очевидцев. На празднике Еллины просили Филиппа, чтобы тот показал им Господа. Так все
собравшиеся на праздник услышали короткую проповедь Господа. В ответ на фразу Иисуса: «Отче! Прославь имя Твое!» Бог Отец громогласно проговорил с небес: «И прославил и еще прославлю… Иисус же на это сказал: не для Меня был глас сей, но для народа…» (Ин. 12:28-30).
Эти три величайших знамения не смогли переломить ход событий. Ослепленные завистью, озлобленные до предела фарисеи и первосвященники делали всё возможное, чтобы предать смерти не только Иисуса, но и Его учеников. Мы приходим к такому выводу по той причине, что на совете синедриона решили убить не только Иисуса, но и Лазаря. «Первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради его многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса» (Ин. 12:10-11).
Очевидно, что члены синедриона намеревались одним ударом искоренить учение Христа, и для этого им было необходимо устранить всех, кто мог бы стать Его последователем. Не удивительно, что вместе с Учителем первосвященники решили уничтожить и Его учеников: воскресение Лазаря привело многих к вере в Иисуса. Поэтому Апостолы после воскресенья Господа собирались тайно, с большими предосторожностями, опасаясь быть застигнутыми Иудеями: «В тот же первый день недели вечером, когда
двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев…» (Ин. 20:19).
Иуда Искариот был единственным Иудеем среди учеников Иисуса. Все остальные были, как известно, Галилеяне. Вероятно, каким-то
образом Иуда узнал от Иудеев о решении синедриона покончить с Учителем и Его последователями и решил бежать с «тонущего корабля». Он пошел на сотрудничество с официальной властью, чтобы спасти свою жизнь.
Три евангелиста одинаково описывают это событие: Иуда сам, без принуждения, идет к первосвященникам, которые совершенно этого
не ожидали и обрадовались его предложению. Сразу же была оговорена сумма и составлен план действий: «И он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе» (Лк.22:6).
В пользу этой версии свидетельствует еще одно событие, произошедшее во время ареста нашего Господа в Гефсиманском саду. Вот как
о нем рассказывает очевидец Апостол Иоанн: «Итак Иуда, взяв отряд воинов и служителей от первосвященников и фарисеев, приходит туда с фонарями и светильниками и оружием.
Иисус же, зная все, что с Ним будет, вышел и сказал им: кого ищете? Ему отвечали: Иисуса Назорея. Иисус говорит им: это Я. Стоял же с ними и Иуда, предатель Его. И когда Иисус сказал им: «Это Я», – они отступили назад и пали на землю. Опять спросил их: кого ищете? Они сказали: Иисуса Назорея. Иисус отвечал: Я сказал вам, что это Я, итак, если Меня ищете, оставьте их, пусть идут, – да сбудется слово, реченное Им: из тех, которых Ты мне дал, Я не погубил никого.
Симон же Петр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо, имя раба было Малх… Тогда воины и тысяченачальник и служители Иудейские взяли Иисуса, и связали Его…» (Ин. 8:3-12) Евангелист Марк уточняет эту картину фразой, что было после этого: «Тогда, оставивши Его, все бежали» (Мк. 14:50).
Мы видим, что никто из учеников не погиб, как пророчески об этом изрек Господь в Своей первосвященнической молитве на Тайной Вечере: «Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во имя Твое, тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели, да сбудется Писание…» (Ин. 17:12).
Апостол Иоанн приводит здесь любопытный факт, который не упоминают другие евангелисты. Когда толпа подошла вплотную к Иисусу и ученикам, Господь вышел вперед и спросил: «Кого ищете?» Ему ответили: «Иисуса Назорея». И когда Он сказал: «Это Я», – тогда огромная толпа – воины, тысяченачальник, первосвященники, старейшины, начальники и служители храма – отступили назад и пали на землю.
Представьте, какая сила Божия проявилась в этом месте: все были повергнуты на землю. Когда эти люди пришли в себя, я думаю, у них
значительно поубавилось решимости и они стояли, не зная, что делать. Они поняли, с Кем имеют дело. Если одно только слово Господа повергает на землю, то кто отважится к Нему приблизиться?
У Господа были иные планы. Он вновь спрашивает их: «Кого ищете?» Они отвечают, по всей видимости, уже не с такой уверенностью: «Иисуса Назорея». Иисус повторяет им те же слова: «Я сказал вам, что это Я». И вот здесь Господь ловит их на слове, говоря: «…итак, если Меня ищете, оставьте их, пусть идут, – да сбудется слово, реченное Им: из тех, которых Ты мне дал, Я не погубил никого». Теперь уже никто не посмел налагать руки на учеников. Они беспрепятственно убежали и спасли свою жизнь (Мк. 14:50).
Но убежали не все: «Симон же Петр, имея меч, извлек его, и ударил первосвященнического раба, и отсек ему правое ухо, имя раба было
Малх». В начале этой статьи мы говорили, что Петр обещал Иисусу: «Я душу мою положу за Тебя». Драматическое событие, случившееся в Гефсиманском саду, помогает нам оценить это обещание.
Сдержал ли Петр свое слово? На этот вопрос мы с уверенностью можем ответить: «Да!» Петр действительно полагал душу свою за Господа. Когда остальные ученики бросились бежать, Петр, напротив, выхватил меч, вышел впереди Господа и один вступил в неравную схватку с огромной толпой. Какие шансы на успех у него были? Никаких! Один против нескольких сотен профессиональных солдат и разъяренной толпы. Простой рыбак, который, возможно, кроме весла и сетей, ничего более не держал в руках, выхватывает меч и отчаянно бросается на защиту своего Господа.
Полагал ли Петр свою душу? Безусловно. Даже если бы он остался жив в этой неравной битве, его бы непременно распяли как челове-
ка, который с оружием в руках восстал против законной власти. В те времена людей предавали смерти и за более легкие провинности, а тут – нападение на законную власть! Вне сомнений, крест Петру был обеспечен.
Как и остальных учеников, Господь спас Петра. Он останавливает этот неравный бой в самом начале. Пока воины и служители изум-
ленно смотрели на происходящее, Господь исцеляет ухо Малха и запрещает Петру продолжать эту бессмысленную битву. Но бессмысленной она была с человеческой точки зрения, а в глазах Господа Петр действительно полагал душу свою за Него.
Внимательно посмотрим на еще одно событие этой страшной ночи. Отречение Петра произошло, как говорится, по горячим следам.
Всего несколько часов прошло со времени сражения, в котором Петр отчаянно пытался защитить своего Господа.
Петр и еще один ученик издали наблюдали, как Иисуса повели в дом первосвященника Анны. Осторожно следуя в ночной темноте за
шествием, смешавшись с толпой, они подошли к воротам дома. Ученик, знавший лично многих из дома первосвященника, помог Петру пройти внутрь. Здесь и разыгралась новая драма: Петр трижды отрекся от Иисуса.
Была прохладная ночь, и все, кто находился вне дома, собрались вокруг костра. Стоял и грелся с ними также и Петр. Мы читаем об этом
событии в Евангелии от Иоанна, который, по всей видимости, и был тем учеником, кто провел Петра во двор. «Симон же Петр стоял и грелся. Тут сказали ему: не из учеников ли Его и ты? Он отрекся и сказал: нет». В следующем стихе мы находим истинную причину слов отречения, которые произнес Петр: «Один из рабов первосвященнических, родственник тому, которому Петр отсек ухо, говорит: не я ли видел тебя с Ним в саду? Петр опять отрекся, и тот час запел петух» (Ин. 18:25-27).
Нам просто невозможно представить, что пришлось пережить Петру в ту страшную ночь. Чудом ему удалось избежать смерти, когда он
с мечом в руках пытался защитить своего Господа. А теперь ему смотрит в глаза и показывает на него пальцем родственник Малха.
Фактически для Петра это означало неминуемую смерть. Он с оружием в руках посмел выступить против закона. Его могли тут же предать в руки синедриона, и тогда, вполне возможно, одним из распятых рядом со Христом разбойников был бы Петр.
Другой вариант еще проще. В ту ночь тьмы и беззакония никто не обратил бы внимания на арест и смерть Петра. Петр понимал: если в
Гефсиманском саду его спас Господь, то теперь Иисус стоит связанный и уже ничем ему не поможет. Поэтому Петр отрекается от Господа из страха неминуемой собственной смерти, на которую во второй раз за такое короткое время он уже не смог решиться. Первый раз он положил душу свою за Господа, выступив с мечом на Его защиту, а второй раз он спасал свою жизнь, ибо родственники Малха, которому Петр отрубил ухо, не оставили бы ему ни малейшего шанса.
Итак, не торопитесь осуждать Петра за отречение. Петр никогда не соблазнялся о Господе, но отрекался, поставленный перед страшным выбором: жизнь или смерть. Неизвестно, как бы поступил каждый из нас, будучи на месте Петра. Будем благодарить Бога, что по Его милосердию нам не дано переживать нечто подобное и быть судимыми. Господь не осудил Петра и доверил ему пасти овец Своих.
