Во все времена, во всех народах находились люди, которые страстно стремились к власти. Один только Бог ведает, сколько бед пришло на землю, когда те, кто держался за власть любой ценой, шли на самые страшные преступления
В самом начале нашей эры на земле совершилась трагедия, которая, с одной стороны, осталась в памяти людей как акт чудовищной
несправедливости, а с другой – стала благословением для миллиардов человек, которые обрели мир с Богом.
Из нескольких ключевых фигур последних дней жизни Иисуса Христа особенно выделяются две: Иуда Искариот и Понтий Пилат.
По всей видимости, когда Иуда, хорошо знавший место, где часто останавливались для молитвы ученики с Учителем, вышел из храма с
первосвященниками и старейшинами иудейскими, с фарисеями, саддукеями, с отрядом воинов и служителей, держащих над головами
горящие факелы и фонари, весь народ в городе пришел в движение. Что происходит? Куда идут все эти важные люди в такой поздний час?
Картина, которую увидели те, кто был в окрестностях храма и по дороге в Гефсиманию, действительно была впечатляющей. Решительные, энергичные шаги множества официальных лиц в этой процессии поневоле захватывали дух и заставляли думать, что случилось что-то необычайное. Блики от факелов освещали их горящие гневом глаза. Раздавались громкие угрозы в адрес кого-то, кто возмущает народ, богохульствует и нарушает Закон Моисея, слышалось бряцание оружия, многоголосые выкрики, топот ног, хлопанье бичей, стук копыт конного отряда римлян…
Из дверей и окон, с верхних этажей и плоских крыш домов, близ которых проходила процессия, выглядывали встревоженные жители
Иерусалима. Все площадные зеваки, уличные бездельники и бродяги, любопытные и падкие на любую сенсацию доверчивые городские простолюдины стали стекаться к ним со всех концов города, вооружаясь по дороге кольями и булыжниками, зажигая новые факелы и фонари… К ним добавилось немалое число и тех, кто пришел на праздник Пасхи из других мест Римской империи. Всякие небылицы и ужасные новости рождались прямо в этой толпе и тут же передавались от одного к другому. По мере приближения к Гефсиманскому саду толпа становилась все больше и больше.
С этого времени и далее Христос находился уже во власти толпы. Когда Христа поставили перед Пилатом, то решающий голос имела
толпа, и вся борьба Пилата, по существу, была именно с толпой.
Прокуратор Иудеи Понтий Пилат был верховным представителем римского императора Тиберия. Непокорная Иудея имела славу весьма неспокойного места, в котором в любой момент можно было ожидать волнений, протестов и даже восстания. По этой причине должность прокуратора была непростая. Здесь требовался человек решительный, человек сильного характера.
Поэтому Пилат был польщен тем, что именно ему доверили такое ответственное место, и всеми силами старался оправдать доверие Kесаря. В то же время он понимал, какая горячая точка ему досталась.
Понтий Пилат, имея земную власть, очень гордился этим: «Мне ли не отвечаешь? Не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?» (Ин. 19:10). Этими напыщенными словами Пилат сам засвидетельствовал, что он, если бы захотел, мог отпустить Иисуса, прекрасно зная, что Его предали из зависти. Христос быстро остудил его гордыню, сказав фразу, которая мгновенно всё расставила по местам. «Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал Меня тебе» (Ин. 19:11). Эти слова потрясли Пилата. Никто из арестованных не говорил с ним таким образом.
С этого момента Пилат начал прозревать. Слова Христа как лучом солнца осветили Пилата, и он увидел себя в масштабе вечности. Вся
его спесь мгновенно испарилась, и он неожиданно понял: он только пешка в этом грандиозном калейдоскопе событий, в которые вовлечены силы явно неземного масштаба, и ему придется отвечать за свои решения. Он понял, что Тот, Кто стоит сейчас перед ним связанный, униженный, но удивительно спокойный, – это не простой Человек, и в этом спокойствии Пилат неожиданно увидел, как Он велик. Ему стало понятно, почему Христос не стал торопливым, сбивчивым голосом убеждать его в том, что Он не виновен, почему Он не стал умолять отпустить Его. Нет. Он царственно-спокойно смотрел мимо Пилата, словно Сам имел здесь всю власть.
Сердце Пилата дрогнуло. Рассказ жены, которая увидела во сне этого Праведника, и ее просьба не делать Ему ничего плохого, а также слова первосвященников, что Этот Человек должен умереть, потому что назвал Себя Сыном Божиим, окончательно смутили Пилата. С этого времени, как написано, он стал искать возможности отпустить Иисуса.
Это был день, который Пилат помнил до последней минуты своей жизни. Он понял, что попал в тиски. С одной стороны, дикая толпа
разъяренных Иудеев, среди которых он поставлен кесарем Рима, чтобы держать эту страну в повиновении.
С другой стороны, Пилат ясно увидел, что перед ним стоит Представитель власти свыше, которая, как сказал этот Назорей, дала власть и самому Пилату. О, какой страшный день! Что делать? Отпустить Иисуса – это несомненно означало, что будет восстание. Причем по его, Пилата, вине, и он ничем не сможет себя оправдать. Коварные Иудеи привели этого Человека к нему на суд, и теперь от его решения зависит: успокоится эта ослепшая от злобы и ненависти толпа или в ярости, все сметая и круша на своем пути,
бросится на улицы города. Тогда будет неисчислимое количество жертв на улицах Иерусалима и в окрестностях. Ситуация усугубляется еще тем, что на праздник Пасхи в Иерусалим пришли десятки тысяч Иудеев и Еллинов из других стран и провинций Римской империи, которые, конечно, не останутся в стороне от этих событий. Какая идеальная ситуация для восстания! Коварные иудейские лидеры как будто специально подогнали всё под это время. Понятно, что воинов римского гарнизона недостаточно,
чтобы подавить бунт своими силами. Скорее всего, все погибнут в этом пожаре. Конечно, из Рима придут новые легионы и не оставят камня на камне от взбунтовавшейся Иудеи. Будут десятки тысяч убитых и казненных на крестах, но его, Пилата, его семьи, его друзей, его солдат на этой земле уже не будет. Что делать? Что делать?..
Давайте вспомним, сколько раз Пилат пытался уклониться от суда над Иисусом, пытаясь убедить толпу. Когда утром Иисуса из синедрионского судилища в первый раз привели и поставили перед Пилатом, то он сказал первосвященникам и толпе: «Я не нахожу никакой вины в Этом Человеке…» (Лк. 23:4). Но они опять настаивали и кричали.
Тогда Пилат опять спрашивает их: «Какое зло сделал Этот Человек?» На что начальники иудейские ответили: «Если бы Он не был злодей, то мы не предали бы Его тебе» (Ин. 18:30).
Хорошенький ответ. Этими словами они как бы говорили ему: Пилат, тебе совсем не обязательно знать, что Он сделал плохого. Уж если
мы говорим тебе, что Он злодей, ты просто поверь нам и повели Его казнить. И это все, что от тебя требуется. Зачем тебе напрягать отношения между нами. Вот и толпа тоже требует казни… Ты только послушай, как она кричит…
Но Пилат знает, что истинной причиной их злобы была зависть. Поэтому он пытается продолжить борьбу. Узнав, что Христос Галилеянин, Пилат посылает Его к Ироду, пытаясь выиграть время в надежде на то, что страсти в бушующей толпе тем временем поостынут.
Это не помогло. Ирод со своими воинами, насмеявшись над Иисусом, отсылает Его обратно к Пилату. Тогда Пилат решается на такую полумеру: он отдает Иисуса воинам и велит им бичевать Его (Ин. 19:1-16).
Затем избитого, окровавленного, в терновом венце и багрянице, Пилат опять выводит Иисуса к народу и говорит: «Се Человек! Итак,
наказав Его, отпущу…» Полагая, что вид избитого и окровавленного человека удовлетворит толпу и возбудит хоть какую-то человеческую жалость (Лк. 23:16-24).
Но весь народ стал кричать: «Смерть Ему!» Пилат вновь возвысил свой голос, желая отпустить Иисуса. Но они кричали: «Распни, распни
Его!».
Коварные начальники иудейские приготовили ему самые коварные вопросы: «Разве тебе не известно, что Он запрещал давать подати Kесарю!» – беззастенчиво лгали они, зная, что Пилат обязан был держать в порядке сборы налогов.
«Если ты отпустишь Его, ты не друг кесарю», – кричали старейшины. Это был явный намек, что на Пилата будут писать жалобу.
Он в третий раз спросил их: «Какое же зло сделал Он? Я ничего достойного смерти не нашел в Нем: итак, наказав Его, отпущу…» Но они
продолжали с великим криком требовать, чтобы Он был распят.
В Книге «Деяния Апостолов» мы находим характерное описание толпы того времени в весьма схожей ситуации: как здесь, так и там толпа требовала казни. В некоторой степени это поможет нам представить себе картину той драмы, которая разыгралась в претории римского правителя Иудеев Понтия Пилата.
«…до этого слова слушали его: а за сим подняли крик, говоря: истреби от земли такого! Ибо ему не должно жить. Между тем как они кричали, метали одежды и бросали пыль на воздух…» (Деян. 22:22-23). Так вела себя типичная толпа иудеев.
Видя, что возбуждение толпы достигает критической точки, Пилат решается на самую крайнюю меру. В надежде на то, что магическое
слово «царь» отрезвляюще подействует на толпу, он говорит: «Се Царь ваш!» (Ин. 13:14-15). Но они закричали: «Возьми, возьми, распни Его!»
Здесь Пилат предпринимает последнюю отчаянную попытку спасти Его и говорит: «Царя ли вашего распну?» И вот тут первосвященники во всеуслышание, на фоне многоголосого рева толпы, всенародно, произносят официальное отречение от Мессии: «Нет у нас царя, кроме Кесаря!» (Ин. 13:15).
Пилат, видя, что ничего не помогает, но смятение увеличивается, взял воды и, умыв руки пред народом, сказал: «Невиновен я в крови
Праведника Сего: смотрите вы. И отвечая, весь народ сказал страшные слова проклятия: кровь Его на нас и на детях наших»
(Мф. 27:24-25). Тогда он предал Его им. И отпустил посаженного за возмущение и убийство в темницу, которого они просили…
(Лк. 23:25).
В событиях этой драмы Писание упоминает еще одного человека. Единственной заступницей Христа на суде была жена Пилата. Так беспомощный и слабый человек защищал на суде Всемогущего Бога. Несовершенная, слабая любовь земная ходатайствовала за безграничное Милосердие, Свет невечерний, вечный, незаходящий.
История донесла до нас имя этой молодой женщины. Ее звали Клавдия Прокула. По преданию, Клавдия видела во сне, который она
описала впоследствии в своем письме, картину Страшного Суда. Она видела сидящего на престоле Праведника, а среди осужденных видела искаженные ужасом лица осудивших Христа иудейских начальников, ясно видела лицо лукавого Анны и в страхе закрывала глаза, чтобы не видеть среди них фигуру своего мужа.
Как волновалась она, когда вечером Иосиф из Аримафеи пришел к раздраженному и разочарованному утренним судом Пилату и просил тела Иисуса. Возможно, что под ее влиянием Пилат разрешил забрать тело. Но прежде он призвал сотника и удостоверился, что этот Праведник умер. Жена Пилата либо слышала, либо сама говорила с сотником, но ей было доподлинно известно мнение воина об этом событии. Она слышала, что Человек этот был Праведник, но сотник сказал больше: «Этот Человек был Сын Божий». Это полностью совпадало и с ее мнением.
Молодая римлянка охотно слушала рассказы своих служанок и знала много о Великом Чудотворце. В частности, она подробно описала в письме своей подруге сцену воскрешения дочери Иаира.
В печальном письме, написанном уже после распятия, упоминается, что она продолжала пребывать под впечатлением ужасного сна, вся объятая страхом и муками. Она излагает свои переживания, затмение солнца, землетрясение, все ужасы, пережитые в тот день жителями Иерусалима. С того времени она стремилась узнать все подробности голгофской трагедии.
При таких обстоятельствах эта женщина принимала огненное крещение. Она в муках рождалась для новой жизни. Ее сознание постепенно прояснялось, многое становилось понятным. Она чувствовала, что с этого времени звезда Пилата начнет склоняться к закату.
Когда раздраженные жестокостью Пилата иудейские начальники подали на него жалобу Витилиусу, управлявшему Сирией, она восприняла это как должное. Преждевременная смерть их сына тоже представлялась ей заслуженной карой. Затем – суд над Пилатом в Риме, его опала и ссылка в далекую провинцию в Вену, находившуюся тогда в Галле, и, наконец, самоубийство Понтия. Всё это, с ее точки зрения, были последствия его причастности к смерти Христа.
Единственная заступница на суде, жена Пилата, в силу простой логики должна была стать христианкой.
Смерть Христа, которую Он принял как Агнец безгласный (Ис. 53), даровала миллиардам человек жизнь в масштабе вечности. Но, кроме этого, на тот момент она спасла жизни десяткам тысяч иудеев и римских солдат, которые неминуемо погибли бы в случае восстания, если бы Пилат отпустил Христа, а не Варавву.
«Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную»
(Ин.3:16).
Ему, возлюбившему нас и спасшему нас, слава и благодарение ныне и во все веки.
